Где встречаются небеса и земной мир
М о с к в а – Дмитрий Лотов начал свою службу пастора в 1992 году на руинах лютеранской церкви в Самаре, городе на Волге. Его путь был долог и полон трудностей, но Лотов сумел добиться успеха, и теперь занимает должность пастора в русскоговорящей общине московского Собора святых Петра и Павла. Этот успех можно «услышать»: в церкви стоит орган, выпущенный в 1898 году немецкой фирмой В. Зауера. В 1928 году этот орган удалось спасти из разрушенной впоследствии большевиками московской церкви святого Михаила. В 1996 году пастор Лотов со своими сподвижниками смогли вызволить его из московского крематория и установить в Соборе Петра и Павла. Но для того, чтобы отреставрировать орган, нужно было много времени и средств. К тому же орган мог оказаться слишком маленьким для огромного помещения Собора. Однако все страхи страстного органиста Лотова испарились, когда 2 декабря 2005 года он играл первые аккорды на этом органе. 16 дней спустя звуками органа также смогли насладиться все присутствующие на 100-летнем юбилее Собора. В феврале 2006 года фирма Рейнхард Хюфкен из Хальберштадта (Германия) завершила реставрацию органа. Пастор говорит, что это событие стало «результатом 12-летней борьбы».
В ближайшем будущем должно произойти еще более впечатляющее событие: реставрация и возвращение первоначального великолепия московскому Собору и резиденции епископа. Церковь, находящаяся к востоку от Красной площади, была возвращена лютеранам в 1993 году. По первоначальным планам, после реконструкции должен был сохраниться дополнительный этаж, разделявший храм на две части; богослужения проводились бы только на втором этаже. Но в 2004 году российским правительством были выделены неожиданно большие денежные средства на то, чтобы вернуть храму первоначальный вид. Некоторые представители церкви были, по меньшей мере, удивлены – но для пастора Лотова это было именно тем, чего он добивался все время.
Сохранение первоисточника и целостности являются главными принципами Дмитрия Лотова. Он был очень рад, что в церковь пришли две женщины, которые были ее членами еще до вынужденного закрытия в 1938 году. В старых церквях он чувствует себя как «рыба в воде». Даже небольшая квартира, где живет его семья из четырех человек, напоминает неоготический алтарь. Он служит литургию так, как это делали еще при царе 100 лет назад. В известной Лейпцигской «Томаскирхе» он был поражен, что орган, находящийся там, был Зауером только по названию. Он был преобразован и технически, и акустически. «Теперь он звучит не так, как раньше», – сокрушается Лотов. «Инструмент не таит в себе больше аромата девятнадцатого века». В Москве все по-другому.
Здесь вновь появится приподнятая церковная кафедра, присоединенная к колонне. 40-летний пастор объясняет такие кафедры перешедшей по наследству «западной глупостью» и неправильным пониманием демократии. Однако кафедра с крышей впереди и орган на заднем плане были главными частями первоначальной акустической и визуальной концепции.
Вкус Лотова может мириться с небольшими изменениями, но неоготическая церковь должна оставаться неоготической. Смешение стилей неприемлемо. Он надеется, что московский собор станет образцом лютеранства в России. Он думает, что ни одна из многочисленных лютеранских церквей Санкт-Петербурга не реставрируется с таким же вниманием к деталям. «Москва – это сердце России», – говорит пастор. «Многие люди будут формировать свое мнение о лютеранстве в России на основе этой церкви. Поэтому она должна стать самой прекрасной евангелической церковью России! Русской церковной традиции более тысячи лет. Русские думают, что богослужения в школах могут проводить только секты. А церковью могут называться только те, кто собирается в исторических зданиях».
Окончательное освящение намечено на 2006 год, но не Лотову судить о датах. Качество результатов значит для него больше, чем момент завершения. Сейчас реставрация церкви оценивается в сумму, большую на семь миллионов евро, чем первоначальные три миллиона. Но пастор не расстроен этой задачей.
Почему Дмитрий Лотов так настойчив по отношению к неоготической и высокоцерковной литургии? В 13 лет, будучи ребенком из семьи атеистов, он был поражен великолепием неоготической церкви в Риге, никогда не закрывавшейся латвийской Старой церкви св. Гертруды. Сегодня он уверен, что каждая деталь церкви и литургии должны подходить друг другу, а богослужение должно проходить с тщательной точностью. Когда литургия образует потрясающее единство с окружением, они создают такую атмосферу, в которой небеса встречаются с земным миром. Важна не только проповедь – общее впечатление имеет даже большую значимость. Вот так он еще ребенком нашел в Латвии путь к христианской вере. Он убежден, что другие получат такие же переживания. Концерты, проводящиеся в Соборе Петра и Павла, не будут дешевым развлечением – они помогут обрести христианскую веру.
Собор Петра и Павла относится к ЕЛЦ ЕР, Евангелическо-лютеранской церкви Европейская Россия. ЕЛЦ ЕР, в свою очередь, является частью размещенного в Санкт-Петербурге ЕЛЦ (Евангелическо-лютеранская церквовь в России, на Украине, в Казахстане и Средней Азии). В ЕЛЦ входит около 40000 христиан в 300 общинах. Партнером Лотова и пастором немецкоязычной общины собора Петра и Павла является Готфрид Шпит. Русский немец Зигфрид Шпрингер – епископ ЕЛЦ ЕР.
д-р Вильям Йодер
Москва, 26 июня 2006 г.
Статья написанна с сотрудничеством ЕЛЦ ЕР. Возможно свободное опубликование.
